Первая работа по этому пейрингу...

[pikame-jinda]

Автор: Лана Хис
Название:От ненависти до любви…
Пейринг: ПиКаме
Фэндом: JE
Рейтинг: NC-17
Жанр: AU, romance
Дисклеймер: Джонни-сан
Объем: 2342 слова
Размещение: с разрешения автора

Тык

За свое отношение к работе и жизни Каме получил среди своих близких прозвище «волк». Он работал на износ, не допускал промахов. Да и отдыхать он предпочитал дома, в одиночестве. Друзья пытались найти человека, который хоть как-то расшевелит Каме. Но он нашелся сам.
Пи был известен как невероятный трудяга. А вот друзья знали его весельчаком. Он не был против отдохнуть со всеми и уезжал домой только если сильно уставал. Джин надеялся, что Томо сможет повлиять на Каме во время съемок в Нобуте. Но если на съемочной площадке Казуя искренне смеялся, то, возвращаясь в репетиционные залы Johnnies Entertainment, он опять становился замкнутым и неулыбчивым. Джин и остальные только разводили руками и придумывали новые способы развеселить Каме.
Все изменилось в жизни как KAT-TUN, так и NEWS где-то через полгода после окончания съемок в Нобуте. Первая драка между Казуей и Томо произошла из-за какого-то пустяка. Сказал один, сказал другой и началось. Ре и Кояма еле удерживали Пи, Джин и Уэда держали Каме. Со взаимной неприязнью они разошлись. Каждый из них гонял на репетициях своих, срывая свою злость. Каждая встреча заканчивалась если не дракой, то оскорблениями точно. И неизвестно, сколько это еще продолжалось, если бы не случай.
На свой день рождения Джин позвал их обоих. Он прекрасно понимал, что могут быть проблемы, и его праздник рискует закончиться дракой. Но нужно было уже закончить этот балаган, начавшийся несколько лет назад. Аканиши не помнил дня встречи Каме и Пи, который бы не заканчивался оскорблениями, унижениями, а иногда и драками. После этого Томо напивался, а Каме проводил время в репетиционном зале и дома не отказывался выпить. И так продолжалось уже 4, а может и 5 лет. Никто не помнит, сколько времени прошло.
Было около трех утра, а Пи и Каме по-прежнему сидели в разных углах комнаты. Постепенно гости начали разъезжаться. Один за другим парни покидали квартиру Джина. Последними ушли Томо и Казуя. Только хозяин квартиры спьяну забылся и вызвал всего одно такси. У них не было выбора, да и не то состояние, чтобы вызывать вторую машину. Организм Каме был слабее к алкоголю, и, как только они сели в такси, он уснул. Пи назвал свой адрес, и машина отправилась в путь.
У своего дома Томо расплатился с водителем и растолкал Казую.
- У меня сегодня переночуешь. Иначе, что я скажу Джонни?
- Хорошо.
Поднявшись на нужный этаж, Пи открыл дверь и пропустил гостя вперед.
- Можно воспользоваться душем?
- Да, конечно. Может, кофе?
- Спасибо.
Раздевшись и встав под воду, Каме попытался расслабиться, но, осознание того, что придется ночевать с ненавистным человеком, не особенно способствовало этому.
- Каме, кофе готов…
Лицезрение голого Казуи не просто вогнало в краску не протрезвевшего Ямашиту, но и заставило задуматься о немного неприличных вещах.
- Спасибо, я сейчас приду. И еще, Томохиса-кун, не мог бы ты выйти? Как будто голого парня никогда не видел… - в голосе Каме сквозило раздражение.
- Извини… И еще, Казуя-кун, веди себя приличнее. Ты все-таки у меня дома.
- Ну прости, сейчас уеду. Не смею занимать твою квартиру и отнимать твое время, - Каме готов был кинуться в драку.
- Каме-кун, ты не в том состоянии, чтобы ерничать: как-никак ты мокрый, голый и не совсем трезвый. А еще мне не нужны проблемы с Джином. Мы уехали вместе, так получилось. Я привез тебя к себе. Переночуешь здесь, а утром уедешь. Это всего лишь одолжение. Я пообещал Аканиши. Понял?
- Понял…
Пи зашел на кухню, достал пепельницу, сигареты и закурил. «Чертов мальчишка! Он меня в гроб загонит. Почему нельзя просто принять душ, выпить кофе и лечь спать? Обязательно нудно доводить до этого? Хотя он такой милый, когда злится…»
Ямашита тряхнул головой, закурил еще одну сигарету и прогнал мысли о сексе с этим выскочкой. В агентстве секс на один раз был нормой. Никто не обращал на это внимания. Но хоть Казуя и был чертовски сексуальным, характер его оставлял желать лучшего: вспыльчивый, агрессивный, замкнутый… Но это безумно привлекало в нем. Каме был противоположностью Томохисы.
Внезапно на кухне появился Казуя, замотанный в полотенце. «Волчонок…», - первая мысль Пи, и в паху у него начало сладко ныть.
- Можно мне одежду? – никаких эмоций в голосе.
- Сейчас посмотрю что-нибудь. Вот твой кофе, - жест в сторону небольшой чашки.
Когда Ямашита вернулся, Каме допивал кофе, курил и писал маме сообщение, что останется у друга ночевать.
- Не знаю, подойдет ли… - нарочито вежливо.
- Спасибо, - благодарность, не больше.
- Я пойду в душ, а потом разложу тебе диван в гостиной.
- Хорошо, - как-то слишком безразлично.
Теплая вода, любимый гель для душа и оргазм в завершение водных процедур – Пи выходил словно переродившись. Каме сидел на кухне в его старом кимоно, привезенном Ре в подарок из Осаки. И оно ему чертовски шло. «Черт, Каме… Это уже слишком…»
- Пойдем, я тебе постель достану.
Ямашита изящно виляя бедрами, прошел в гостиную.
- Так… Подушка, одеяло… Где кухня и туалет ты знаешь. Меня будить только в случае пожара. Оясуми.
- Оясуми.
Даже не смотря на присутствие гостя, Томохиса не собирался менять своих привычек и, по традиции, выпив бокал виски и покурив, он лег спать совершенно обнаженным, не догадываясь о том, что в соседней комнате случайный гость пьет коньяк из бутылки, курит и пытается понять, что с ним происходит.
Через 2, а может и 3, бессонных часа, Каме услышал стоны. Первая мысль была о том, что его «друг» занимается самоудовлетворением, считая, что Казуя спит. Но тут же появилась и вторая мысль: Пи много пил, и ему могло стать плохо. Каме решил проверить. Слегка приоткрыв дверь, он увидел подтверждение своей первой мысли и решил высказать все Ямашите, но слова застряли в горле. Слишком прекрасная картина была перед ним: обнаженное, стройное, накаченное тело выгибалось под собственными ласками в одному ему известном танце. Каме впервые со времен съемок Нобуты видел настоящего Ямашиту, с живыми эмоциями. А его голос вызывал волну мурашек и заставлял плоть под тонким, шелковым кимоно твердеть.
Момент оргазма Томохисы Казуя не помнил. Как во сне он подошел к нему и поцеловал ничего не соображающего парня. Когда Пи осознал всю ситуацию, было поздно: Каменаши уже слизывал сперму с живота.
- Каме! Что ты делаешь? С ума что ли сошел?
- Молчи, иначе я уйду.
Губы Каме, руки Каме… Пи не успевал следить за ними, а потом перестал даже пытаться. Возбуждение снова растекалось в крови.
Вдруг Каме замер.
- Что случилось? Если ты передумал – я пойму и потом тебе не буду вспоминать.
- Я не передумал! – вспылил Казуя, но тут же понизил голос и опустил взгляд. – Просто я не знаю, что делать дальше. У меня никогда не было парня…
Ямашита слышал о том, что Каме едва ли не единственный натурал в агентстве, но думал, что все это слухи. А теперь… Теперь на Ямашиту ложилась огромная ответственность. И он был к ней готов.
- Не бойся. Позволь мне. Я не сделаю тебе больно…
Каме на секунду замешкался, а потом лег на спину.
Нежные поцелуи, легкие прикосновения. Казуя понимал, к чему готовить его Томохиса, но отказать не мог, да и не хотел. Когда губы Пи сомкнулись вокруг его члена, Каменаши не смог сдержать стона. Он не думал, что мужчина может делать это так хорошо. Каме метался по кровати, резко вскидывал бедра вверх, и Томохисе пришлось удерживать его руками. Пи взял его на всю длину и сглотнул. Каме не выдержал и с утробным стоном кончил как пятнадцатилетний мальчишка: много, сильно, резко. Томо поперхнулся. Пока Казуя отходил от оргазма, Ямашита огляделся вокруг. Его внимание привлек шелковый пояс от кимоно.
- Каме, ты позволишь мне кое-что?
- Что? – слабый, чуть хриплый голос.
- Позволь мне кое-что…
- Я тебе очень многое сегодня позволяю. От еще одного не убудет…
Пи улыбнулся, поднял пояс и завязал глаза Каме.
- Зачем?
- Так тебе понравится больше…
«И я не хочу видеть твоих слез…»
Снова поцелуи, обжигающие кожу, сердце бьется так, будто хочет сломать ребра, дыхание рвется при каждом прикосновении. Когда зубы Томохисы прикусывают чувствительную кожу бедра, Казуя впадает в состояние транса и готов продать душу дьяволу, лишь бы тот не останавливался. Когда язык Пи очерчивает кольцо тугих мышц, Каме уже не помнит, как его зовут. А когда 2 пальца цепляют чувствительный бугорок внутри, Казуя окончательно прощается с разумом и отдает свое тело в распоряжение этого искусителя. Внезапно Ямашита убирает пальцы, и Каме чувствует движение на кровати.
- Каме, открой рот…
И он слушается. Покорно приоткрывает губы, понимая, что от него хотят. Соленая от смазки головка очерчивается языком, губы скользят по члену и зубы еле-еле касаются кожи. Пи уверен, если Каменаши до этого момента даже не пробовал делать минет, то у него определенно талант. В какой-то момент Томо убирает из-под головы Каме подушку и кладет тому под бедра.
- Тебе придется потерпеть… Не хочу врать: будет больно. И если ты сейчас откажешься… «я не переживу…» я пойму.
- Продолжай, черт возьми, Томо… Я больше не могу…
Томохиса прижимает головку к отверстию и медленно начинает входить. По щеке Казуи стекает первая слеза. Ямашита не выдерживает, закрывает глаза и входит одним толчком. Томохиса боится смотреть и просто на пробу двигается. С губ парня срывается стон. Пи удивленно открывает глаза и видит полные желания карие омуты, все еще мокрые от слез. Пояс теперь потерян в складках простыней. Медленные толчки сменяются жесткими. На бедрах уже проступают синяки, на шее – засосы, из прокушенной губы течет кровь – Каме представляет собой настолько сексуальное зрелище, что Томо больше не может держаться, и он обхватывает член парня рукой. Но срывается раньше и, не отойдя от оргазма, заменяет руки губами, заставляя Казую кончить еще раз. На душ уже не хватает сил, и они засыпают, прижавшись друг к другу.
Утро может готовить любые сюрпризы. Ямашиту ничего бы не удивило, даже если бы как только он проснулся Каме ударил его. Но проснулся Пи один, чему в принципе не удивился. Кимоно на полу не было. Это мало волновало Томо. Больше внимания он пытался уделить своим мыслям о прошедшей ночи. Начинало казаться, что ее вообще не было. И это угнетало. На кухне раздался шум, и Томохиса проследовал на звук. Изумлению его не было предела, когда он увидел Казую, варившего кофе и при этом жарящего омлет.
- У тебя в холодильнике вообще нет еды. Чем ты питаешься? – короткий вопросительный взгляд.
- Обычно я не ем дома – времени нет, сам понимаешь…
- Понимаю… Ямашита-кун, у тебя синяки на плечах, - хитрая, но извиняющаяся улыбка.
- Ты себя в зеркало видел? – Пи смеется, ему становится так легко на душе.
- Если честно, еще нет. Мне страшно… - звонкий смех раздался в кухне.
Завтрак, сигарета одна на двоих, душ. Затем Томо вызывает для Каме такси и начинает собираться на репетицию. Включает разрядившийся телефон и понимает, насколько он опоздал: 8 пропущенных от Коямы, 15 – от Ре, и, о боги, 47 – от Джина. Отправив Ре мейл, что скоро будет, Пи позвонил Джину.
- Черт, где тебя носит?! Я не могу до тебя дозвониться! Какого черта происходит, Томохиса?! – возмущению Джина не было предела.
- Не кричи. Я приеду, и мы поговорим. Все, отбой.
Кое-как замазав засосы и скрыв футболкой синяки и царапины, Ямашита отправился в агентство. Прямо у входа его перехватил Аканиши.
- Рассказывай, почему ты опоздал и где носит Каме?!
- Он скоро приедет. Что ты такой нервный?..
Нагнувшись за упавшими ключами, Пи услышал сдавленный голос друга.
- Томо… Вы что, подрались? У тебя вся спина в царапинах…
- Что? Ах, это… Ерунда. Мы вчера еще выпили и заказали девочек. Что ты такой нервный? – Пи улыбнулся и отправился на репетицию.
- Девочек? – недоуменный взгляд вслед, и Джин побежал встречать подъехавшего Казую.
А тот, в свою очередь, читал пришедший от Томохисы мейл: «Скажи Джину, что заказывали ночью девочек, потому и синяки. Я тебя вечером сам найду. Целую, котик».
«Котик? Да что он себе позволяет?! Хотя ночью…» На этих воспоминаниях Каме себя прервал: слишком уж сладкими они были.
- Доброе утро, Каме! Какого, извини пожалуйста, черта ты так поздно?!
- Прости, Джин. Мы проспали.
Господи! Казуя, ты себя в зеркале видел? У тебя вся шея в засосах… Что с тобой?
- Ах, это… Девочек ночью вызывали… А что, уже нельзя?
- Нет, конечно можно… Ладно, пойдем на репетицию.
Приближался вечер, а Ямашита так и не объявился. И уже на выходе из агентства Пи столкнулся с Каме в дверях.
- Смотри куда идешь, Каменаши-кун, - полный высокомерия взгляд Томохисы заставил усомниться в прошедшей ночи.
- Сам смотри, - огрызнулся в ответ Казуя и направился на стоянку.
Как только он сел в машину, пришел мейл: «Приезжай ко мне». Ничего не понимая, Казуя направился к дому Ямашиты.
Тот открыл ему дверь в халате, волосы были еще мокрыми после душа.
- Проходи.
Когда Каме зашел в гостиную, то не поверил своим глазам: горели свечи, на столе стояла бутылка вина и 2 бокала.
- Я думал, ты будешь добираться дольше. Подождешь пару минут, я оденусь?
- Конечно.
«Хотя я предпочел бы тебя вообще без одежды..»
Томохиса вернулся, одетый под стать Каме: джинсы, полурасстёгнутая рубашка. Он сел на против ничего не понимающего парня, в полной тишине открыл вино и наполнил бокалы.
- Каме, знаешь, я весь день сегодня думал о том, что произошло. Я понимаю, что легче всего списать все на алкоголь и забыть. Попытаться нормально общаться… Но я не могу…
- Что ты хочешь, Ямашита-кун? – внимательные глаза следят за каждым движением.
Пи нервно закурил.
- Каме, я хочу, чтобы ты остался со мной. Здесь. Настолько долго, насколько это возможно…
Казуя поставил бокал на стол, сел рядом с Томохисой, забрал у того сигарету, положил в пепельницу и отвесил пощечину.
- Можешь не продолжать. Извини. Давай все забудем. Если хочешь – можешь ехать, - Пи опустил глаза и потянулся за сигаретой.
- Какой же ты дурак, Томо…
Поцелуй, сладкий, как молочный шоколад, коснулся губ Ямашиты.
- Что это значит? – удивленный взгляд карих глаз.
- Это значит, что я останусь… А пощечина – это месть за твое сегодняшнее хамство в агентстве. Когда я могу привезти вещи?
- Да хоть сейчас. Хотя… Лучше завтра…
Комнату наполнили звуки поцелуев, тихие стоны и признания в любви.
Через месяц, из-за слишком частых репетиций и съемок, Томохиса зажал Каме в одной из пустых комнат в агентстве. Они же не знали, что в соседнем помещении Джин поедает запрещенный диетологом рамен.
«Значит девочек они тогда вызывали? Ну-ну…»
- Эй, кто-нибудь видел Джина? А то у Казуи рамен пропал. И когда Каме вернется, он будет очень не доволен… - голос Коки разнесся по коридору, не потревожив ни Джина, ни влюбленную парочку.