When it's good - compliment. When it's bad - close your eyes. (с) Taguchi
Автор просит прощения за небольшую задержку с продолжением!
Надеюсь, его стоило ждать - так что жду ваших впечатений!
И - спасибо всем, кто действительно ждал! Мне это очень важно)
Название: Никогда ты
Автор: Дила
Бета: не бечено
Фэндом: JE
Пэйринг: ПиКаме
Рейтинг: R
Жанр: драма, романтика, яой
Статус: в процессе
Размещение: только с разрешения автора!!
Размер: миди (хорошо, если не макси=_=)
Предупреждение: автор местами слегка бредит) Наверное) Если я перивираю где-то факты - прошу меня простить: в фэндоме недавно. И еще, просьба: фик не дописан и мне надо понять, стоит ли его писать дальше. Поэтому надеюсь на Вашу помощь. Заранее спасибо!)
Глава 1pay.diary.ru/~pikame-jinda/p165252482.htm
Глава 2 pay.diary.ru/~pikame-jinda/p165417357.htm
Глава 3pay.diary.ru/~pikame-jinda/p166092833.htm
Глава 4pay.diary.ru/~pikame-jinda/p166468921.htm
Глава 5pay.diary.ru/~pikame-jinda/p166761872.htm
Глава 6Казуя спал, обхватив себя руками за плечи и съежившись на краю большой двуспальной кровати. Наверное, легкие трикотажные штаны и футболка не очень согревали, а одеяло он почему-то проигнорировал, аккуратно сдвинув на второй край кровати – туда, где должен был спать Пи.
«А ты что, думал, что он готов спать с тобой под одним одеялом?» - ехидно усмехнулся внутренний голос, заставив Ямашиту раздраженно тряхнуть головой. Вообще-то, да. Именно так он и думал. Но раз уж Каме решил иначе…
Ямашита принес из гостиной теплый кашемировый плед и осторожно укрыл им Казую. Постоял немного, вглядываясь в спокойное спящее лицо, стараясь не думать… Не думать ни о разговоре с Джином, ни о собственных чувствах. Может быть, ему стоило научиться ценить то, что он имеет – прежде всего, возможность быть рядом с Каме.
Томохиса сидел на краю кровати, вытирая мокрые после душа волосы и лениво думая о том, что надо было все-таки высушить их феном.
- Джин приходил?
Пи замер с полотенцем в руках, а потом мысленно обругал себя за то, что все-таки разбудил Казую. Однако же, врать не было никакого смысла.
- Да. Приходил.
- Вот как… - за спиной помолчали.- И… он рассказал тебе?
Томо не стал отвечать, просто кивнул. Почему-то он был уверен, что Каменаши увидит. Оборачиваться и встречаться с ним взглядом было выше его сил, поэтому, бросив на стул полотенце, Пи забрался под одеяло и выключил светильник.
- То есть, теперь ты знаешь, что это я виноват в том, что мы расстались, - сухим от напряжения голоса продолжал допытываться Каме.
Пи прикусил губу. Сильно захотелось встать, найти Аканиши и все-таки подраться – чтобы стало больно обоим. Чтобы им обоим стало хотя бы вполовину так же больно, как Каме! Черт…
- Слушай, - Томо повернулся лицом к Казуе и тут же пожалел об этом: тот смотрел на него таким взглядом, что захотелось отвернуться… или поцелуем заставить его закрыть глаза. И не смотреть так тревожно. Так горько. Так, что рассыпались в голове все разумные мысли. Но сделать этого он не посмел – сам прикрыл глаза, и когда стало немного легче, продолжил. – Мне, если честно, сильно плевать, что там у вас было и почему всё кончилось. Хочешь обсудить что-то из этого? Окей, давай обсудим. Но сразу скажу, даже если ты виноват и признаешься, что, скажем, каждый день нарочно добавлял Джину соль вместо сахара в его кофе, меня это не впечатлит.
Казуя удивленно распахнул глаза и, вроде бы даже онемел на секунду, а потом вдруг усмехнулся.
- Так не в соли же было дело...
- Каме, - перебил его Томохиса. – Я понимаю твое желание потрепаться, но давай спать, нэ?
Усмешка на лице Казуи сменилась теплой улыбкой, и Томо облегченно улыбнулся в ответ.
- Ты прав. Давай спать, - с этими словами Каме повернулся на бок. – Спокойной ночи, Пи!
Ямапи молчал.
- Пи?
- Ты не будешь возражать, если я кое-что сделаю?
-Хм?.. Например?
Томохиса, не раскрываясь, подвинулся вплотную к Казуе и слегка приобнял его, положив свою руку поверх пледа.
- Например, это.
- Не буду, - Пи не мог видеть лица Каме, но он мог бы поклясться, что тот улыбается.
Следующий день прошел в лихорадочном изучении сценария, который Казуя открыл практически в первый раз, а Томохиса хотя уже и читал раньше, но, в связи с последними событиями, это чтение вряд ли можно было назвать полноценной работой.
Готовились к завтрашним съемкам, разойдясь по разным комнатам, чтобы не мешать друг другу проговариванием реплик, бормотанием и шелестом страниц. Ямапи уступил Каме спальню и заходил к нему всего несколько раз – чтобы принести еду. Тот все еще был слаб, но ел нормально и благодарил Томохису неизменно-теплой улыбкой.
Когда стрелки часов перевалили заполночь, Пи отложил сценарий и устало потянулся. Наступающий день обещал быть трудным. Перед глазами все еще стояла обведенная карандашом ремарка в сценарии: «Син наклоняется и целует Ичиро в губы». Пи очень надеялся, что с этим моментом у них действительно не будет никаких проблем.
Начало съемок всегда напоминал Томохисе локальный апокалипсис: в первый день было особенно много суеты, шума и нервов. Съемки «Никогда ты» не стали исключением. Сначала потеряли ключ от класса, в котором снимали первый эпизод; потом обнаружилось, что гитары, на которых играли оба главных героя, остались на студии, а школьная форма одноклассниц Сина и Ичиро оказалась совсем «из другой оперы» - а нужные комплекты вчера увезли на Хоккайдо для съемок другой дорамы. Зато Каменаши держался молодцом – был весел, общителен и всем своим видом внушал съемочной группе оптимизм. И только Пи знал, что еще утром у Каме болел желудок и до ванной он шел согнувшись…
Через три часа после начала съемок в кармане Томохисы тихо завибрировал мобильный. Дождавшись «снято!», Пи согнулся в поклоне и попросил десятиминутный перерыв. Почему-то не удивившись странной просьбе, режиссер отпустил, и Томо, буркнув Каме «пошли за мной», поспешил в гримерку.
- Что еще за перерыв? – удивленно спросил Казуя, едва закрыв за собой дверь. – Это на тебя не похоже.
- Ничего не странный, – отмахнулся Пи, вытаскивая из своей сумки плотно закрученный термостакан. – Держи.
-Хэ? – Каменаши безмолвно перевел взгляд с протянутого стакана на Ямапи, ожидая объяснений.
- Да держи же! – раздраженно повторил тот, впихивая теплую емкость в руку Казуи. – И пей. У тебя десять минут.
Каме растерянно открутил крышку и послушно сделал глоток. В стакане оказался бульон.
- Ты что… и здесь меня намерен кормить? Пи, на съемках вообще-то есть перерывы на обед и…
- Тебе нужно есть раз в три часа. И то, чем здесь кормят, вряд ли сейчас тебе подойдет, - Томохиса отвернулся к окну, скрывая смущение. – Пей. И не заставляй меня чувствовать себя еще более глупо.
Казуя тихо фыркнул и уткнулся в стакан, чувствуя, как против воли на губах появляется широкая улыбка.
Сцена с поцелуем все-таки оказалась проблемой.
В общем-то, ничего сложного в ней не было: в первом эпизоде снимали момент образования школьной группы, солистами в которой были главные герои. До этого веселый двоечник Ичиро напрочь игнорировал мрачно-холодноватого отличника Сина. И вот, после уроков им нужно было остаться, чтобы порепетировать. За окном плывет закат, в раскрытые окна врывается весенний ветер, мальчишки сидят друг напротив друга с гитарами в руках и, аккомпанируя себе, поют. И видят друг друга совсем другими: дурашливость Ичиро превращается в трогательную искренность, а мрачность Сина – в печальное одиночество. И когда смолкают последние аккорды и повисают в теплой тишине класса размытыми перезвонами, старшеклассники замирают, словно завороженные. А потом Син резко подается вперед и целует Ичиро. Секунды ползут, лениво приближая мгновенье, когда Ичиро ответит на поцелуй, неумело, но жадно прижимаясь к чужим губам, чтобы….
- Стоп! Стоп, я сказал! – Томохиса послушно отстраняется от Казуи и сразу отворачивается. Ему не надо смотреть, чтобы понять какое выражение сейчас застыло на лице Каме. Он уже почувствовал это, касаясь своими губами его напряженных губ.
- Каменаши-кун, в чем дело? – интересуется Китамура-сан. – Твой персонаж должен ответить на поцелуй, а у тебя такой вид, словно ты хочешь… ммм… исчезнуть отсюда сию же секунду.
- Простите, - Каменаши, слегка кланяется, но ничего не объясняет и вроде бы как-то гаснет.
Ни на второй, ни на пятый раз сцену они так и не снимают.
- Репетируйте! – хмуро просит режиссер, когда объявлен конец дня, и они подходят к нему, молчаливые и готовые к выволочке.
- Да, - отвечает за них обоих Ямашита и, пихнув Каме в бок, заставляет того хотя бы кивнуть головой в знак согласия.
Потом они едут домой на служебной машине и Томохиса уверен, что их ожидает чертовски тяжелый вечер.
Казуя сидит на диване и поминутно облизывает губы. Сегодня все было даже хуже, чем он себе представлял. С собой он так и не справился и непонятно, получится ли у него это вообще. И что делать сейчас, когда они оба связаны непререкаемым «репетируйте!», а Томо уже черт знает сколько времени просто пялится в телевизор, Каме тоже не знает.
Но сидеть и ничего не делать – еще хуже, так сцену завтра не сыграешь, а еще одного унизительного провала он не выдержит. Каме понимал, что ведет себя непрофессионально – и в этой чертовой сцене нет ничего сложного, но… Но. Казуя уперся взглядом в темную макушку сидящего на полу Томохисы и набрал в грудь воздуха.
- Пи.
- Мм?
- Давай репетировать.
Ямашита на секунду замер, а потом щелкнул кнопкой на пульте, вырубая телевизор и оборачиваясь. И Каме почувствовал, что он только что он снова наступил на осколок своего хрустального замка…
В комнате тихо. И, наверное, душно. Здесь нет гитар, а вместо школьного стула – мягкий томохисин диван. А за окном, вместо дорамной весны – поздняя промозглая осень. Еще здесь нет стаффа, режиссера, сценариста и яркого света софитов. Есть только они двое – Казуя и Томохиса, а не Син и Ичиро. И там, на площадке, сегодня тоже были не они. Пи понимает это очень четко, когда в очередной раз отстраняется от безучастных тонких губ.
- Тебе настолько противно? – Томо пытается говорить спокойно, чтобы не выдать, как страшно ему услышать положительный ответ. А ему – страшно.
Казуя опускает глаза и тянется руками к своим волосам. Пальцы скользят сквозь мягкие пряди, захватывают несколько и сильно сжимают – так, что белеют острые костяшки.
- Нет.
Пи тихо выдыхает.
- Тогда почему?.. Ведь я.. ведь мы…
- …раньше целовались? – заканчивает за него Каме и горько усмехается. – В этом все дело, Пи. Я помню. Я очень хорошо помню то, что было раньше.
Томохиса вздрагивает и внутри у него все сжимается. Наверное, он бледнеет – на его загорелой коже эта бледность не слишком заметна и пытается подняться. Но Каме быстро ловит его за руку и тянет обратно – заставляя снова опуститься на диван.
Его шепот, сбивчивый и решительный, звучит в голове Ямапи громче любого крика.
- Просто поцелуй меня… Акира.
Надеюсь, его стоило ждать - так что жду ваших впечатений!
И - спасибо всем, кто действительно ждал! Мне это очень важно)
Название: Никогда ты
Автор: Дила
Бета: не бечено
Фэндом: JE
Пэйринг: ПиКаме
Рейтинг: R
Жанр: драма, романтика, яой
Статус: в процессе
Размещение: только с разрешения автора!!
Размер: миди (хорошо, если не макси=_=)
Предупреждение: автор местами слегка бредит) Наверное) Если я перивираю где-то факты - прошу меня простить: в фэндоме недавно. И еще, просьба: фик не дописан и мне надо понять, стоит ли его писать дальше. Поэтому надеюсь на Вашу помощь. Заранее спасибо!)
Глава 1pay.diary.ru/~pikame-jinda/p165252482.htm
Глава 2 pay.diary.ru/~pikame-jinda/p165417357.htm
Глава 3pay.diary.ru/~pikame-jinda/p166092833.htm
Глава 4pay.diary.ru/~pikame-jinda/p166468921.htm
Глава 5pay.diary.ru/~pikame-jinda/p166761872.htm
Глава 6Казуя спал, обхватив себя руками за плечи и съежившись на краю большой двуспальной кровати. Наверное, легкие трикотажные штаны и футболка не очень согревали, а одеяло он почему-то проигнорировал, аккуратно сдвинув на второй край кровати – туда, где должен был спать Пи.
«А ты что, думал, что он готов спать с тобой под одним одеялом?» - ехидно усмехнулся внутренний голос, заставив Ямашиту раздраженно тряхнуть головой. Вообще-то, да. Именно так он и думал. Но раз уж Каме решил иначе…
Ямашита принес из гостиной теплый кашемировый плед и осторожно укрыл им Казую. Постоял немного, вглядываясь в спокойное спящее лицо, стараясь не думать… Не думать ни о разговоре с Джином, ни о собственных чувствах. Может быть, ему стоило научиться ценить то, что он имеет – прежде всего, возможность быть рядом с Каме.
Томохиса сидел на краю кровати, вытирая мокрые после душа волосы и лениво думая о том, что надо было все-таки высушить их феном.
- Джин приходил?
Пи замер с полотенцем в руках, а потом мысленно обругал себя за то, что все-таки разбудил Казую. Однако же, врать не было никакого смысла.
- Да. Приходил.
- Вот как… - за спиной помолчали.- И… он рассказал тебе?
Томо не стал отвечать, просто кивнул. Почему-то он был уверен, что Каменаши увидит. Оборачиваться и встречаться с ним взглядом было выше его сил, поэтому, бросив на стул полотенце, Пи забрался под одеяло и выключил светильник.
- То есть, теперь ты знаешь, что это я виноват в том, что мы расстались, - сухим от напряжения голоса продолжал допытываться Каме.
Пи прикусил губу. Сильно захотелось встать, найти Аканиши и все-таки подраться – чтобы стало больно обоим. Чтобы им обоим стало хотя бы вполовину так же больно, как Каме! Черт…
- Слушай, - Томо повернулся лицом к Казуе и тут же пожалел об этом: тот смотрел на него таким взглядом, что захотелось отвернуться… или поцелуем заставить его закрыть глаза. И не смотреть так тревожно. Так горько. Так, что рассыпались в голове все разумные мысли. Но сделать этого он не посмел – сам прикрыл глаза, и когда стало немного легче, продолжил. – Мне, если честно, сильно плевать, что там у вас было и почему всё кончилось. Хочешь обсудить что-то из этого? Окей, давай обсудим. Но сразу скажу, даже если ты виноват и признаешься, что, скажем, каждый день нарочно добавлял Джину соль вместо сахара в его кофе, меня это не впечатлит.
Казуя удивленно распахнул глаза и, вроде бы даже онемел на секунду, а потом вдруг усмехнулся.
- Так не в соли же было дело...
- Каме, - перебил его Томохиса. – Я понимаю твое желание потрепаться, но давай спать, нэ?
Усмешка на лице Казуи сменилась теплой улыбкой, и Томо облегченно улыбнулся в ответ.
- Ты прав. Давай спать, - с этими словами Каме повернулся на бок. – Спокойной ночи, Пи!
Ямапи молчал.
- Пи?
- Ты не будешь возражать, если я кое-что сделаю?
-Хм?.. Например?
Томохиса, не раскрываясь, подвинулся вплотную к Казуе и слегка приобнял его, положив свою руку поверх пледа.
- Например, это.
- Не буду, - Пи не мог видеть лица Каме, но он мог бы поклясться, что тот улыбается.
Следующий день прошел в лихорадочном изучении сценария, который Казуя открыл практически в первый раз, а Томохиса хотя уже и читал раньше, но, в связи с последними событиями, это чтение вряд ли можно было назвать полноценной работой.
Готовились к завтрашним съемкам, разойдясь по разным комнатам, чтобы не мешать друг другу проговариванием реплик, бормотанием и шелестом страниц. Ямапи уступил Каме спальню и заходил к нему всего несколько раз – чтобы принести еду. Тот все еще был слаб, но ел нормально и благодарил Томохису неизменно-теплой улыбкой.
Когда стрелки часов перевалили заполночь, Пи отложил сценарий и устало потянулся. Наступающий день обещал быть трудным. Перед глазами все еще стояла обведенная карандашом ремарка в сценарии: «Син наклоняется и целует Ичиро в губы». Пи очень надеялся, что с этим моментом у них действительно не будет никаких проблем.
Начало съемок всегда напоминал Томохисе локальный апокалипсис: в первый день было особенно много суеты, шума и нервов. Съемки «Никогда ты» не стали исключением. Сначала потеряли ключ от класса, в котором снимали первый эпизод; потом обнаружилось, что гитары, на которых играли оба главных героя, остались на студии, а школьная форма одноклассниц Сина и Ичиро оказалась совсем «из другой оперы» - а нужные комплекты вчера увезли на Хоккайдо для съемок другой дорамы. Зато Каменаши держался молодцом – был весел, общителен и всем своим видом внушал съемочной группе оптимизм. И только Пи знал, что еще утром у Каме болел желудок и до ванной он шел согнувшись…
Через три часа после начала съемок в кармане Томохисы тихо завибрировал мобильный. Дождавшись «снято!», Пи согнулся в поклоне и попросил десятиминутный перерыв. Почему-то не удивившись странной просьбе, режиссер отпустил, и Томо, буркнув Каме «пошли за мной», поспешил в гримерку.
- Что еще за перерыв? – удивленно спросил Казуя, едва закрыв за собой дверь. – Это на тебя не похоже.
- Ничего не странный, – отмахнулся Пи, вытаскивая из своей сумки плотно закрученный термостакан. – Держи.
-Хэ? – Каменаши безмолвно перевел взгляд с протянутого стакана на Ямапи, ожидая объяснений.
- Да держи же! – раздраженно повторил тот, впихивая теплую емкость в руку Казуи. – И пей. У тебя десять минут.
Каме растерянно открутил крышку и послушно сделал глоток. В стакане оказался бульон.
- Ты что… и здесь меня намерен кормить? Пи, на съемках вообще-то есть перерывы на обед и…
- Тебе нужно есть раз в три часа. И то, чем здесь кормят, вряд ли сейчас тебе подойдет, - Томохиса отвернулся к окну, скрывая смущение. – Пей. И не заставляй меня чувствовать себя еще более глупо.
Казуя тихо фыркнул и уткнулся в стакан, чувствуя, как против воли на губах появляется широкая улыбка.
Сцена с поцелуем все-таки оказалась проблемой.
В общем-то, ничего сложного в ней не было: в первом эпизоде снимали момент образования школьной группы, солистами в которой были главные герои. До этого веселый двоечник Ичиро напрочь игнорировал мрачно-холодноватого отличника Сина. И вот, после уроков им нужно было остаться, чтобы порепетировать. За окном плывет закат, в раскрытые окна врывается весенний ветер, мальчишки сидят друг напротив друга с гитарами в руках и, аккомпанируя себе, поют. И видят друг друга совсем другими: дурашливость Ичиро превращается в трогательную искренность, а мрачность Сина – в печальное одиночество. И когда смолкают последние аккорды и повисают в теплой тишине класса размытыми перезвонами, старшеклассники замирают, словно завороженные. А потом Син резко подается вперед и целует Ичиро. Секунды ползут, лениво приближая мгновенье, когда Ичиро ответит на поцелуй, неумело, но жадно прижимаясь к чужим губам, чтобы….
- Стоп! Стоп, я сказал! – Томохиса послушно отстраняется от Казуи и сразу отворачивается. Ему не надо смотреть, чтобы понять какое выражение сейчас застыло на лице Каме. Он уже почувствовал это, касаясь своими губами его напряженных губ.
- Каменаши-кун, в чем дело? – интересуется Китамура-сан. – Твой персонаж должен ответить на поцелуй, а у тебя такой вид, словно ты хочешь… ммм… исчезнуть отсюда сию же секунду.
- Простите, - Каменаши, слегка кланяется, но ничего не объясняет и вроде бы как-то гаснет.
Ни на второй, ни на пятый раз сцену они так и не снимают.
- Репетируйте! – хмуро просит режиссер, когда объявлен конец дня, и они подходят к нему, молчаливые и готовые к выволочке.
- Да, - отвечает за них обоих Ямашита и, пихнув Каме в бок, заставляет того хотя бы кивнуть головой в знак согласия.
Потом они едут домой на служебной машине и Томохиса уверен, что их ожидает чертовски тяжелый вечер.
Казуя сидит на диване и поминутно облизывает губы. Сегодня все было даже хуже, чем он себе представлял. С собой он так и не справился и непонятно, получится ли у него это вообще. И что делать сейчас, когда они оба связаны непререкаемым «репетируйте!», а Томо уже черт знает сколько времени просто пялится в телевизор, Каме тоже не знает.
Но сидеть и ничего не делать – еще хуже, так сцену завтра не сыграешь, а еще одного унизительного провала он не выдержит. Каме понимал, что ведет себя непрофессионально – и в этой чертовой сцене нет ничего сложного, но… Но. Казуя уперся взглядом в темную макушку сидящего на полу Томохисы и набрал в грудь воздуха.
- Пи.
- Мм?
- Давай репетировать.
Ямашита на секунду замер, а потом щелкнул кнопкой на пульте, вырубая телевизор и оборачиваясь. И Каме почувствовал, что он только что он снова наступил на осколок своего хрустального замка…
В комнате тихо. И, наверное, душно. Здесь нет гитар, а вместо школьного стула – мягкий томохисин диван. А за окном, вместо дорамной весны – поздняя промозглая осень. Еще здесь нет стаффа, режиссера, сценариста и яркого света софитов. Есть только они двое – Казуя и Томохиса, а не Син и Ичиро. И там, на площадке, сегодня тоже были не они. Пи понимает это очень четко, когда в очередной раз отстраняется от безучастных тонких губ.
- Тебе настолько противно? – Томо пытается говорить спокойно, чтобы не выдать, как страшно ему услышать положительный ответ. А ему – страшно.
Казуя опускает глаза и тянется руками к своим волосам. Пальцы скользят сквозь мягкие пряди, захватывают несколько и сильно сжимают – так, что белеют острые костяшки.
- Нет.
Пи тихо выдыхает.
- Тогда почему?.. Ведь я.. ведь мы…
- …раньше целовались? – заканчивает за него Каме и горько усмехается. – В этом все дело, Пи. Я помню. Я очень хорошо помню то, что было раньше.
Томохиса вздрагивает и внутри у него все сжимается. Наверное, он бледнеет – на его загорелой коже эта бледность не слишком заметна и пытается подняться. Но Каме быстро ловит его за руку и тянет обратно – заставляя снова опуститься на диван.
Его шепот, сбивчивый и решительный, звучит в голове Ямапи громче любого крика.
- Просто поцелуй меня… Акира.
@темы: pikame, yamapi, kamenashi kazuya, fanfiction
-
-
09.10.2011 в 14:00-
-
09.10.2011 в 15:11*расплылась в улыбке* аааа, как я рада!))
Спасибо-спасибо!
Нууу, по моему глубоому убеждению, Томо вообще заботливый)
А с Акирой тут в следующей главе все объяснится!
-
-
09.10.2011 в 15:26А с Акирой тут в следующей главе все объяснится!— интригуешь, да?))))))
-
-
09.10.2011 в 15:29Будет флэш-бэк) Прям на всю главу и будет))
-
-
09.10.2011 в 15:31оооххххххх, слов нет, безууууумно нравится. все так чувственно и трогательно!!!
-
-
09.10.2011 в 15:41-
-
09.10.2011 в 15:42-
-
09.10.2011 в 15:55Потому что каждый раз пишу, и мне кажется, что вот-вот все испорчу.
Аригато!
kapriz84,
*смеется* Томо жалко?) Но это только до следующей главы!
toliman,
Надеюсь, не разочарую!
-
-
09.10.2011 в 20:21-
-
09.10.2011 в 20:22-
-
10.10.2011 в 18:39-
-
10.10.2011 в 19:13-
-
10.10.2011 в 19:46-
-
11.10.2011 в 03:14